Маски. Стихи

Мальвина

Осеннее действо подходит к концу,

Немного еще - и оранжевый занавес
Падёт тяжело на подмостки. Танцуй,
Танцуй до упада, Мальвина, не жалуйся
На шелест дождей, непроглядных, как сны
Те сны, что ложатся тяжёлыми глыбами
На белый покров вдруг уснувшей весны,
Сложившей ладони крестом. Неулыбами
Придуман мой танец для ста ноябрей
И дергают злюки меня за веревочки.
Но сцена моя с каждым годом серей,
И двигаться трудно, и в ножках иголочки,
И так механичен стал пульс - раз, два, три...
И что-то на три - не всегда получается...

Танцуй же, Мальвина -твои ноябри!
И дождь шепчет что-то.
И он не кончается...

Ведьма

Знаешь, сегодня, как дура,  хотела взлететь…

Что-то ленилась быть ведьмой последнее время,

Их -  январей -  больно много! Минула лишь треть.

Да и потери… Потери, потери, потери…

Выпила кофе. Покрепче -  три ложки Jardin

Бросила в турку из звонкой рыжеющей меди.

Где то, в плену пыльных, толстых, но  модных гардин

Месяц томится и ждёт… Кто б придумал камеди

Для этих ран, нанесенных корявой иглой?

Кожа у ведьм не становится толще с годами,

А осыпается, словно кострище, золой

Знаешь, особенно больно, когда холодами

Реки сковало без времени.  Впрочем, о чем

Мне говорить, если  ты проживаешь в июле?

Спеют и падают манго и так горячо

Ветер с морей в твои окна открытые дует…

 Ладно, мне ныть так привычно, я грустный Пьеро,

Автор кровавых стихов и бессмысленной прозы…

Я рассыпаюсь на части,  я вечно в ангро,

Смутно-прозрачна, туманна и даже белёса…

Что там с метлой? Не осыпалась, прутья целЫ?

Ну, ничего –сохранилась, вибрирует тонко,

Так полетели! Сбиваем немножко углы

Что ж тут поделать, ведь бабка уже, не девчонка

У бабок Ёг не такая весёлая стать,

Нос кривоват, поцелуям мешает…и плакать,

Я приглашаю тебя хоть чуть-чуть полетать,

Будешь такой – мой любимый, забытый чертяка.

И наберем на жарёху мы звёзд пожирней,

Толстых, мохнатых, чтоб вкусом посолоноватей.

Кожу содрали, так нужно перин поплотней... 

Правда, горошин так много под чертовой ватой…

Коломбина

Так может быть все было зря? Не можешь вслух, скажи на ушко,
Так проще. Догорит заря, не переплатим и полушки
За прошлый горестный закат, за солнце, рухнувшее оземь
Никто из нас не виноват, что лето коротко. Что осень
Желта и яростна, как смерть, и аромат её так горек,
И притворится златом медь. И жизнь измерив в чело-коек
Запишешь в толстую тетрадь, что я жива и даже слишком,
И даже не пуста кровать. Характер глупенькой мартышки
Позволил мне все изменить. Вернее заменить без горя
Нас больно спутавшую нить на паутинку, ту что в поле
Срывает даже ветерок, слегка качнувший лист калины
Никто не будет одинок.
И слез не знают Коломбины

Ангажемент в  шапито 

Изломанность худых и нежных рук, 
надменность глаз египетски зеленых, 
и запах… Так от течных, томных сук 
Пахнёт зазывно, кобелей влюбленных 
Повергнет в шок, введёт в блудливый раж… 
…И талия тонка, как карандаш, 
И плечи цвета жемчуга морского. 

Помеченность невидимым клеймом - 
Дурацкая игра предубеждений. 
А кто из вас, ханжей, не заклеймён? 
… На тонкой коже тает отсвет медный, 
там всходит солнце, бросив луч в окно. 
Но солнце ей претит уже давно - 
оно желто’, и глупо, и убого. 

Предутренняя тошная тоска, 
Неряшливость неубранного зала. 
В сигарном плотном мареве резка 
любая фраза. Ты ему сказала 
такую глупость! Что-то о любви! 
Он поднял бровь: ”Ну-ну, поговори, 
Для истеричек лучше нет предлога” 

Бессмысленность пушистого манто, 
Безжалостность в холодном взгляде: “Место!‘ 
Ей дан ангажемент. Но в шапито, 
Она то блядь, то сука, то принцесса, 
И, в общем, поняла уже итог, 
Но шею давит строгий поводок, 

Привязанный к колонне у порога…